Ульяновцам нужно найти возможность для диалога. Как изменить город, советуют архитектор и урбанист
В первый понедельник октября традиционно отмечается Всемирный день архитектуры.
Сейчас в городе много говорят про его уникальность, современное развитие, то и дело звучат такие понятия, как "урбанистический взгляд", "дизайн-код" и т.д. Для изменения архитектурного облика вновь создали градостроительный совет, а должность главного архитекторагорода снова утвердили на уровне главы Ульяновска. Так, по мнению Сергея Панчина, "его задача – разрабатывать краткосрочные и долгосрочные планы развития строительства города и лично отвечать за формирование архитектурно-художественного облика". Буквально в начале октября исполнять обязанности главного по архитектуре стала Наталья Гордеева.
В канун Всемирного дня архитектуры мы встретились с представителями этой сферы, неравнодушными к тому, в каком городе они живут, и поговорили о проблемах и перспективах развития Ульяновска.
Лев Филиппов
урбанист, руководитель креативного пространства «Квартал»
Мне кажется, с архитектурой в Ульяновске всё хорошо. Город знают по его открыточным видам, и эти виды крайне богаты, нам есть чем гордиться. Как минимум, у нас есть музей-заповедник «Родина В. И. Ленина», который с 1970-х годов законсервирован в первозданном виде. Мы, кстати, можем принимать толпы туристов не только из Китая, чтобы они почувствовали атмосферу, которая до сих пор там жива. Мы можем гордиться образцами советского модернизма. Всё, что Россия смогла породить в архитектуре, это советский модернизм, целое направление, которое сейчас очень востребовано. Но отсюда вытекает проблема — мы не умеем работать с культурным наследием. В Ульяновске при всём его многообразии есть большое количество объектов в плачевном состоянии, некоторым еще передались беды и 1990-х, когда открылся поток для работы с бизнесом и начали городить по законам формирующегося рынка.
Мы не умели работать с культурным наследием 20 лет назад, и сейчас мало что изменилось. Недавно об Ульяновске написал урбанист Аркадий Гершман. Он назвал то, что у нас происходит, баннерной революцией: на исторические здания мы до сих пор клеим всяческие баннеры... В том же Таджикистане или Узбекистане тоже были всесоюзные стройки в свое время, понастроили массу зданий, но таджики и узбеки — люди крайне внимательные к тому, что имеют, а имеют они мало, поэтому они сохраняют всё, включая портреты Ленина и старые советские вывески, которые у них в отличном состоянии. Это хороший пример, как можно сохранять то, что имеешь, особенно то, что является знаковым объектом культурного наследия.
О позитивных изменениях говорит и талантливый молодой архитектор Михаил Капитонов.
Михаил Капитонов
архитектор
Что нужно изменить в архитектурном облике города? На мой взгляд, это риторика: сейчас всё неправильно, а я знаю, как правильно, и давайте сделаем по-моему. Мне развитие города напоминает рост дерева или сад, например. В саду все изменения носят долгосрочный характер и работа больше сводится к тому, чтобы посеять правильные зерна, чтобы выдергивать баобабы, пока они маленькие, как у Сент-Экзюпери в «Маленьком принце». Поэтому, мне кажется, в рамках города нужно просто делать то, что в наших силах. Я имею в виду всех горожан, а не только архитекторов, - делать хорошее и не делать плохого. В целом, изменения в городе происходят, они позитивные, но медленные. Строительство — отрасль консервативная, где огромные сроки, изменения проявляются через годы. Но я вижу, как ситуация меняется. Мне казалось, что сохранение советского модернизма — больная тема для всей России. Сейчас я вижу всё больше примеров хорошего подхода к этим зданиям, классных реконструкций, проектов, возвращенных к жизни. Я считаю, что всё движется в нужном ключе.
Как пояснил Лев Филиппов, сейчас много говорят про дизайн-код города - свод правил и рекомендаций по оформлению вывесок и наружной рекламы, фасадов зданий и прилегающей к ним территории в исторической части города и на протяжении туристических маршрутов. Заказ дизайн-кода города может стать хорошим катализатором для активизации локальных бизнесов в сфере креативных индустрий. Когда государство дает заказ на дизайн-код, сразу же включается масса людей: и архитекторы, и урбанисты, и дизайнеры, и проектировщики, и предприниматели... Масса людей в один момент начинает думать о городе. Это поможет взбодрить архитектурное сообщество, сделать его открытым для общественности, привлечь местных экспертов. Сейчас вновь активно говорят о реанимации имени Ленина как главного городского бренда. Однако, по мнению Льва Филиппова, не стоит зацикливаться на нем одном. Центральная улица города носит имя писателя Ивана Гончарова. Может, стоит посмотреть в эту сторону?
- Одна из проблем города — отсутствие диалога, - говорит урбанист. - Город — это живой организм, диалог сообществ, где сообщество архитекторов, дизайнеров и урбанистов может общаться с властью. У нас город архаичный, и не понимает, что во многом нужно спрашивать у самих людей, чего они хотят, или хотя бы их слышать, мониторить запросы. Сейчас два-три урбаниста в Ульяновске читают, что у нас строят очередной надземный переход или возводят очередной забор, голоса троих людей, кричащих в разных районах, не слышны. Это же наша проблема — мы сами должны доносить то, что должно быть услышано, - через фестиваль, другое событие. Когда строится металлический забор, мы должны показывать, каким должно быть общественное пространство на самом деле. При этом город должен хотеть слышать, это не может быть разговором в одни ворота. Но у нас стандартно: деньги выписаны на парк, парк должен быть завтра. Так не бывает! Надо дать людям возможность попробовать, разобраться, что они хотят от этого места, построить временные конструкции. Власть боится, что ей предложат продукцию без сертификата, поэтому у нас во всех дворах появляются детские площадки канареечных цветов от КСИЛ. Власть не знает о существовании других конструкторских бюро, которых сейчас множество. Приходят представители КСИЛ, говорят, что их площадки безопасны, власть тратит 3 миллиона на огромный корабль, не думая, что за площадкой нужно следить, красить, освещать и т. д. Более того, если этого не делать, штука может развалиться. Старших по подъездам собрали, бабушки покричали, что их внукам надо играть, давайте поставим корабль. Зачем? Хорошо, в нем будут играть дети с 3 до 8 лет, но ведь после 8 дети остаются детьми. Им хочется создавать свои сообщества по интересам, а у них во дворе уже стоит огромный корабль канареечных цветов.
Что можем мы предложить? Свои идеи, интересные мнения, объединение с единомышленниками. Можно начать с уровня собственного двора - познакомиться и объединиться с соседями, сделать что-либо на придомовой территории. А большое число неравнодушных горожан уже даст яркие проекты, появятся новые городские смыслы.
- Мы хотим возродить зубра из парка Дружбы народов, - рассказывает Михаил Капитонов. - Речь идет о полигональной скульптуре. Хотим объединить несколько тем - ностальгия по тем скульптурам и тому парку, который мы помним по детству, и популярное направление в искусстве. Полигональные скульптуры я увидел на «ВолгаФесте» в Самаре, мне захотелось создать что-то подобное в родном городе. И тут же я вспомнил, что есть такое место, где некий зверь, выполненный в полигональной технике, был бы уместен. И всё завертелось... Сама полигональная техника — своеобразный маркер времени. В Советском Союзе были свои техники — металлическая выколотка, смальтовая мозаика, и когда мы видим, например, смальтовую мозаику, сразу понимаем: это советские годы, 1970-80-е... Восстанавливать технологию прошлого всегда очень дорого, это совершенно другой масштаб затрат, исчисляемый миллионами. А полигональная скульптура будет стоить дешевле. Ее притягательность в том, что мы можем себе позволить сделать это здесь и сейчас. У нас вокруг проекта образовалась команда человек из 10-15, кому это не безразлично. Нам активно помогает дизайнер и архитектор Ира Шарова, автор полигональных скульптур «ВолгаФеста». Саму полигональную модель разработал ульяновский архитектор Кирилл Штемпель. Там интересная история, что зубр тоже менялся один раз: сначала была установлена железобетонная скульптура, он был более экспрессивным, было больше агрессии в позе, несколько меньше деталей. А потом его заменили на более кропотливо сделанную скульптуру в технике металлической выколотки. Этот зубр был более делализированный, были видны завитушки волос, глаза, нос... Тот, которого мы помним. Что с ним случилось, неизвестно, говорят, что вандалы сдали в металлолом. Мы сейчас запускаем краудфандинговый проект вокруг полигональной скульптуры. В этом я нахожу некоторые аналогии с тем, как в Симбирске в начале 20 века строили Дом-памятник И.А. Гончарова, где сейчас художественный музей. Это был краудфандинг! Местные дворяне активно собирали средства на постройку всем миром: возили выставку акварелей Дмитрия Архангельского, и вырученные деньги собирали в кассу создания дома. Только тогда были выставки и газеты, а сейчас — соцсети и Planeta.ru. На мой взгляд, проект того дома стал памятником не только Гончарову, но и всем людям, которые это делали, той культуре, эпохе. Хотелось бы сделать что-то подобное на новом уровне.
У Льва Филиппова есть свои предложения, как изменить парк Дружбы народов.
- У меня давно созрело предложение, как облагородить это место: там можно сделать гастропарк. У нас в городе множество разных кафе, хинкальных и т. п. Давайте отдадим участки парка странам бывшего Союза, пусть они там откроют свои кафе под общей концепцией гастропарка. Ты сегодня ешь долму у армян, а завтра — плов у узбеков. И туда бы приезжали туристы, появился бы новый смысл. Но ведь с диаспорами никто не встречался, поставили фонарики, а потом удивляются, почему их разбили. У нас горожане ругаются, что в парке спит бомж на лавочке. Но ведь он не относится к ней, как к своей, он ее не ставил, не красил, она досталась ему как манна небесная. Когда мы будем пользоваться городом как своим, мы будем жить по-другому. Власть должна слышать горожан, замечать их предложения, обращайтесь в Центр прикладной урбанистики, давайте попробуем делать город через «Городскую мастерскую», - говорит урбанист.
Итак, люди есть, идеи есть. Стоит только прислушаться друг к другу и начать действовать.
