В Ульяновске Александра Маринина собирала материалы для новой саги

Александра Маринина (настоящее имя - Марина Алексеева) ответила на вопросы нашего корреспондента.

- Марина Анатольевна, свою первую книгу вы написали почти четверть века назад. За это время дали бессчетное число интервью. А какой вопрос вам чаще всего задают журналисты?

- Я вам могу вычленить группу вопросов, которые, скажу честно, приводят меня в бешенство. КАК ВЫ РЕШИЛИ СТАТЬ ПИСАТЕЛЕМ? - Как вам вопросик? Кто-нибудь может мне членораздельно объяснить, как это человек, если он в здравом уме и твердой памяти, может РЕШИТЬ СТАТЬ писателем?!

Когда меня пытаются назвать писателем, я отбрыкиваюсь: я не писатель, я - автор!

Или спрашивают, как вы придумали Каменскую? Используете ли вы в своих произведениях материалы уголовных дел, которые вы вели - тоже «хороший» вопрос, от которого мне хочется, прошу прощения, дать в морду и спросить: а ты где, милый, вычитал, что я вела хоть одно уголовное дело? Я была научным сотрудником! Работала с уже осужденными, которые сидят в МЛС.

- А что ульяновцы узнают от вас первыми?

- Про то, что я начала читать про дело Ольги Палем. Читаю Гоголя - «Выбранные места из переписки с друзьями». Почему? Потому что сейчас я собираю материалы для новой книги, это 19, 20 и 21 век, и мимо петрашевцев проскочить никак нельзя. «Бесов» точно придется перечитывать: без «нечаевщины» не обойтись.  

Хотя я ни Достоевского не люблю, ни Толстого, недавно поняла, я - человек Гоголя! Разделяю его позицию, она была эволюционной: начинать надо с себя, а не с переустройства мира. Мир переустроится сам, когда будет населен людьми, начавшими с себя. Нужно «возделывать свой огородик»,  это та мысль, которую я в одной из своих последних книг прописала.

- Расскажите подробнее о вашей новой книге!

- Эта будет такая длинная история, не очень семейная, но сага - про несколько поколений юристов. Действие начинается примерно в 1845 году, еще при Николае I, далее - реформы Александра II, антисемитизм Александра III, Столыпин, революция, коллективизация, война, репрессии, 60-е, оттепель, которая быстро перешла в очередную волну антисемитизма на деле Рокотова и Файбишенко (от ред. первое в истории СССР дело о незаконных валютных операциях в особо крупных размерах). Ну и далее до наших дней.

Пока в черновиках это называется «Обратная сила», но как будет называться книга, когда я ее допишу, сказать трудно.

- Программа вашего визита в Ульяновск тоже отчасти подчинена подготовке к новой книге…

- Да, целый день я потрачу на то, чтобы пройти по интересующим меня местам - конспиративная квартира РСДРП, обязательно, этнографический музей, мелочная лавка, столярная мастерская…  Я тщательно изучила музеи, которые есть в городе, заказала все экскурсии и взяла дополнительный день пребывания здесь именно для того, чтобы все посмотреть и задать все вопросы, которые мне нужны для сбора материалов для книги. 

- А вы заранее знаете, что произойдет с тем или иным героем вашей будущей книги?

- Иногда знаю, иногда нет. Каждая книга технологически пишется по-разному, некоторые так - села и пишу, что в голову придет. А что придет завтра - неизвестно. Есть книги, для которых удается заранее продумать сюжет и даже расписать его поэпизодно, поэтому к моменту начала работы над текстом уже точно известно: когда, что, с кем и почему и на какой эмоциональной ноте произойдет.

Но, повторяю, все книги пишутся по-разному. Например, в книге «Убийца поневоле» смерть Бокра совершенно не планировалась. Но однажды утром я ехала на работу в переполненном московском метро, и вдруг мне стукнуло в голову, что Бокр должен умереть, это будет правильно. Жалко было, плакала, до сих плачу, когда вижу в сериале этот эпизод.

- В вашем портфолио есть книга, которой, как вы считаете, лучше бы не было?

- «Шестикрылый серафим»!

Татьяна Задорожняя,

Фото автора