Российские немцы – особая нация

Начало Великой Отечественной обычно ассоциируется у нас с Германией и немцами. Однако мало кто знает, что на долю российских немцев в этот сложный период выпали двойные испытания: помимо всех тягот, которые переживал советский народ, поволжских немцев объявили диверсантами и депортировали в Сибирь и Казахстан. Прибывших на место депортации взрослых через некоторое время забирали в трудовую армию, которая мало чем отличалась от концлагеря. Дети, оставшиеся без родителей, выживали как могли.

Золотое детство в селе Золотое

В подобной ситуации оказалась и семья Миллеров, проживавшая в селе Золотое Саратовской области, недалеко от города Энгельс, столицы Социалистической Советской Республики немцев Поволжья. Профессор педагогического университета Евгений Миллер, основавший в Ульяновске центр немецкой культуры «Freundschaft», считает, что у него было золотое детство – не только из-за названия села. До войны к немцам относились как к одной из национальностей, населявших территории Поволжья. Дело в том, что переселение немцев в Россию началось ещё в XVIII веке. Императрица Екатерина II в 1762 году издала манифест «О дозволении всем иностранцам, в Россию въезжающим, поселяться в которых губерниях они пожелают и о дарованных им правах». Граждане Германии двинулись в путь. Первые колонисты прибыли в Поволжье в 1764 году. В 1913 году на берегах великой русской реки проживало уже 600 тысяч немцев, а в 1924 году даже была образована Социалистическая Советская Республика немцев Поволжья.

– Мы жили в старом поповском доме с тремя маленькими комнатками и кухонькой. Я носил воду на коромысле, купался, ходил в лес, — вспоминает Евгений Николаевич. — Когда я перешёл в пятый класс, началась война. 31 августа вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР, где говорилось, что «немецкое население укрывает тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов». Наш сосед, старик-немец, возмущался: «Да где бы мы столько людей разместили?! Их же кормить надо!» Однако потомков бывших колонистов было решено переселить в «изобилующие пахотной землей районы Новосибирской и Омской областей». В начале сентября 460 тысяч мужчин, женщин, стариков и детей погрузили в товарные вагоны и повезли на восток. Так наша семья (отец, мама, старший брат Альбин, младшая сестрёнка Лиля и я) оказалась в селе Кокши Грязнухинского района Алтайского края.

– Поначалу всё складывалось неплохо. Отца приняли на работу учителем немецкого языка. Альбин устроился счетоводом. Но в конце декабря мужчинам пришла повестка в трудармию. Я проводил их до разрушенной церкви. Отец сказал: «Прощай!» – Больше я его никогда не видел. Вскоре забрали и маму. Я остался с младшей сестрёнкой на руках. Из квартиры нас выселили в деревенский дом с единственной комнатой, в которой жили пять семей. Всю зиму я продавал вещи. На вырученные деньги покупал еду. Потом пошёл работать в колхоз. Пас коров, возил корма. Об учёбе уже не было и речи. Колхоз располагался в 12 километрах от нашего села, так что домой я приезжал только по воскресеньям. За сестрёнкой присматривала 60-летняя бабушка Кайзер. Я делился с ней заработанной картошкой. Отец умер в лагере в 1944-м. Мама вернулась в 1946-м, но осталась инвалидом на всю жизнь. В 1950-м пришёл Альбин. Он тоже стал инвалидом третьей группы.

Абитуриента доставили под конвоем

Старший брат взял на себя заботы о доме, и мама настояла, чтобы Евгений продолжил учёбу. Экзамены за курс семилетней школы он сдал экстерном с тройки на четвёрку. Это было очень необычно для мальчика, который всегда был круглым отличником. Тем не менее документ об окончании семи классов он получил и решил поступать в техникум. Для этого нужно было ехать в Барнаул. Но переселенцы не могли свободно передвигаться: раз в месяц им следовало отмечаться у коменданта в сельсовете. Нарушителей режима могли отправить на 10 лет в лагеря. Евгений явился к коменданту Федорищеву за разрешением. Тот не возражал, однако сказал: «Без сопровождения я тебя отпустить не имею права». И повёз абитуриента под конвоем в город. В поезде Федорищев рассудил так: «Что ты не сбежишь – ежу ясно. Но спать будем по очереди. Если оба одновременно уснем, наши вещи свистнут». До полуночи он охранял Женю, а после полуночи юноша охранял своего конвоира. В Барнауле Федорищев передал абитуриента по акту местному коменданту.

Поначалу Евгений хотел поступать в статистический техникум, ведь только там можно было получать стипендию, но потом передумал и отнёс документы в педагогическое училище. Вступительные экзамены сдал на четвёрки, но платить за квартиру новоиспечённому студенту было нечем. В училище посоветовали перевестись на заочное отделение и работать учителем немецкого в сельской школе. Евгений возразил: «Но я же не знаю языка!» Преподаватель улыбнулся: «Вот и будешь учить немецкий вместе с детьми!»

Евгения Николаевича направили в Топчихинскую школу. Вечером он зубрил урок, а на следующий день обучал детей всему, что усвоил сам. Из ГДР присылали пластинки с текстами, он слушал и повторял за носителями языка фразы, чтобы избавиться от акцента. Миллер не просто обучал сельских ребятишек иностранному языку, но и играл с ними в волейбол, баскетбол и шахматы, основал школьный хор, которому сам аккомпанировал на баяне, возил ребятишек на экскурсии в Барнаул. И родители, и дети в молодом педагоге души не чаяли. Евгению присвоили звание «Отличник просвещения РСФСР».

Из Сибири – в Казахстан

После педучилища Евгений окончил с отличием Иркутский институт иностранных языков и высшие курсы по подготовке преподавателей немецкого языка в Алма-Ате. Он благополучно защитил диссертацию и возглавил кафедру института в Целинограде. Но в 1979 году в Казахстане случился бунт, казахи протестовали против намерения властей создать в области немецкий национальный район. У Миллеров к тому времени было двое детей. Они решили уехать в Поволжье. Евгений Николаевич разослал запросы в Саратов, Волгоград, Самару... Везде ответили отказом. И только из Ульяновска откликнулись: «С удовольствием вас примем!» Тогдашний ректор педагогического института Василий Наймушин пообещал решить вопрос с квартирой. Но в целиноградском обкоме партии отпускать перспективного специалиста не хотели. Его вызывали на беседы, сулили всяческие блага. Но Миллеры чувствовали, что оставаться в республике опасно. Когда из Ульяновска дали знать, что получение квартиры реально, Евгений Николаевич купил на всю семью билеты до Москвы, и под видом поездки в столицу семья навсегда покинула Казахстан. Ульяновск привёл их в восторг чистотой политых улиц и зеленью парков и скверов. Педагогический институт Евгению Николаевичу тоже понравился. Миллер с удовольствием проработал там много лет. Студенты рассказывали друзьям о невероятно требовательном профессоре, который ставил двойки тем, кто говорил на переменах по-русски.

Однако Миллера не удовлетворяла чисто педагогическая деятельность. Он объехал всю область и разыскал около 2500 немцев. Так в 1989 году появилось национально-культурное общество «Wiedergeburt» («Возрождение»). Стали выходить передачи на радио и телевидении, газета на немецком. Под руководством Евгения Миллера была восстановлена лютеранская кирха, в которой раньше размещался склад. А в селе Богдашкино Чердаклинского района образовалось немецкое поселение. Деятельность Миллера заметили в Германии.

«Здесь я родился, здесь и умру»

– Пригласили меня в Бонн, – рассказывает Евгений Николаевич. – Сказали, видим, что вы энергично взялись за возрождение немецкой культуры. Мы тоже хотим помочь. Прислали мини-сырзавод, пекарню, сборные дома. В Богдашкино приехали специалисты из Германии, потянулись немцы из Сибири и Казахстана. В селе появилась школа на 240 мест. И тут кое-кому захотелось управлять этим процессом. Я не стал сражаться за должность, сложил с себя обязанности председателя «Возрождения». Редактировал газету, писал учебные пособия. Германия выделяла средства на рассылку учебников.

Евгений Миллер написал более 20 учебных пособий и автобиографический роман в двух частях, дважды побывал в США, где изложил американским немцам взгляды на состояние языка и культуры. А в конце 90-х осуществил свою мечту – съездил с женой и детьми в научную экспедицию «Немцы России в конце ХХ столетия». Финансировал экспедицию Фонд Сороса. За 65 суток Миллеры проехали на автомобиле 15 областей, 50 городов и 150 сёл, где проживали или могли проживать российские немцы. В представительстве Фонда Сороса признали, что деньги были потрачены добросовестно. В 2009 году Фонд выделил грант на вторую поездку, но ей не суждено было состояться...

В 2005 году Евгений Миллер награждён крестом «За особые заслуги перед ФРГ в улучшении отношений между РФ и ФРГ». В 2007-м ему вручена Екатерининская медаль за активную реабилитацию российских немцев в России. До 80 лет он и не думал об отдыхе. А когда задумался, ему предложили переехать с семьёй в Германию. Он отказался. «Здесь моя Родина, – сказал Евгений Миллер. – Пусть здесь меня и похоронят». 

Фото автора