Постановление, изменившее статус российских детских домов, вышло в сентябре прошлого года. Судя по нему, главная цель существования интернатов – устройство ребенка в семью, родную или приемную. Сам же детдом должен обеспечивать детям своеобразную замену семьи – воспитанники могут жить небольшими группами до восьми человек, разновозрастными, причем родных братьев и сестер ни в коем случае нельзя разделять.

Реально ли выполнение этого закона в условиях современной России и конкретно Ульяновской области?

В регионе осталось всего семь детских учреждений, и все они примерно одного уровня. Разумеется, сравнивать заведения, где живут обычные дети, с теми, где воспитываются инвалиды, не стоит. Но практика показывает, что усыновить могут самых разных детей, это почти русская рулетка. Эффективность здесь зависит от различных факторов, один из которых – неприспособленность отечественной системы детских учреждений.

- По новому постановлению все заведения становятся временными домами для воспитанников, - говорит директор детского дома «Гнездышко» Ирина Явкина. – Мы согласны с тем, что ребенку нужно вернуть семью, добиться того, чтобы родители забрали его от нас. Ведь большинство наших воспитанников – сироты социальные, фактически родители у них есть. Мы постоянно работаем с семьями, и за этот год было несколько случаев, когда детей забирали родные. Конечно, такие семьи не снимают с учета органов опеки, и мы следим за судьбами наших детей, консультируем их.

Работа ведется и с приемными семьями – реальными и потенциальными. Усыновители подбираются тщательно, с помощью специалистов. Для устройства ребенка, нужно, чтобы совпали желания обеих сторон. Дети здесь, пожалуй, имеют право решающего голоса.

- У нас была такая история, - продолжает Ирина Явкина. – К нам приехала семья из Самарской области, они 19 лет ждали детей и, наконец, решились на усыновление. По базе данных, куда занесены все наши воспитанники, они выбрали девочку, и это было настоящее чудо. Девочка даже внешне похожа на приемных маму и папу. Теперь она живет в Самарской области, пишет нам, присылает подарки. Семейный опыт крайне важен для детей, но практика показывает, что есть и такие ребята, которые категорически не могут жить в семье. Они останутся у нас, но будут жить в комфортных условиях. Также, по новому постановлению, ребенка могут посещать родные, друзья, сами дети ходят в обычную школу и кружки. По сравнению с прошлыми годами, они становятся открытыми.

Примерно об этом говорят и сотрудники других ульяновских учреждений.

- Мы стараемся выполнять постановление 481, - говорит заместитель директора по воспитательной работе Новодольского детского дома «Остров детства» Владимир Мишин. – Мы работаем с детьми-инвалидами, наши воспитанники – умственно отсталые 8 вида. Им, конечно же, крайне сложно найти приемные семьи. Но даже мы смогли устроить четверых воспитанников за этот год. В основном, детей берут люди из сел. Им выплачивают пособие на ребенка, а сами дети становятся хорошими помощниками.

Однако то, что социализоваться и «прижиться» в семье могут все воспитанники современных детдомов, все же сомнительно. Институт приемных семей в России не развивается так, как это происходит на западе. Ведь детских учреждений в той форме, что они больше века действуют у нас, больше нет ни в одной из стран.

- У нас в детдомах есть дети, которых никто не усыновит, - говорит юрист благотворительного фонда «Дари добро» Александр Мишалов. – Это три основные категории: неизлечимо больные, из многодетных семей и подростки, которых не возьмут в силу возраста. Основная сложность – нет «профессиональных» приемных семей, усыновителей привлекают деньги. Но и там сумма совсем небольшая. Если на западе такие семьи получают хорошую поддержку и могут лечить и адаптировать приемных детей, то у нас за 7 тысяч рублей это невозможно. Есть постановление свыше, но его сложно реализовать в российских условиях.

Кстати, то, что кровные родители восстанавливают свои права на воспитание детей, имеет и обратную сторону. Не так давно в Ульяновске был случай, когда родители осознали свои ошибки, вернули детей, а через два дня запили, и прав их вновь лишили. Исключать такой возможности не стоит никогда.

- Проблема еще и в том, что, на мой взгляд, ульяновских детей слишком поздно забирают от неблагополучных взрослых, - продолжает Александр. – До того, как они попадут в детский дом, они успеют 3-4 года пожить с алкоголиками или наркоманами, поэтому у них складывается неверное представление о семье. Сейчас региональные детские дома стараются работать по-новому, но с системными ошибками они бороться не могут.

Как показывает статистика, детдома меняются, причем это касается всех российских учреждений. Они сами привыкают к новому статусу: не дом, а своеобразный перевалочный пункт. В ульяновских учреждениях идет ремонт,  из них пытаются сделать здания квартирного типа, переделывают и штатное расписание. Однако многие сотрудники этой сферы не понимают сути реформы,  воспринимая ситуацию с точки зрения внешних признаков. Не всегда задумываются о том, насколько трудно детям привыкать к новым условиям, как сложно ходить в обычную школу с ровесниками, у которых есть мама и папа.

В идеале акцент этой реформы делался именно на то, чтобы найти брошенному ребенку семью. Но ведь для воплощения этого нужно не только покрасить стены и закупить новое оборудование, но и психологически подготовить маленького человека к понятию «семья». Сейчас же категория «непристроенных» остается такой обширной еще и от того, что семью они  воспринимают с негативной стороны. Сломать этот стереотип, наверное, и есть главная задача реформы.  

Фото из соцсетей